Садист широкого профиля.
Пролог, 1 и 2 главы здесь: www.diary.ru/~nav-tales/p87530003.htm
3 глава здесь: www.diary.ru/~nav-tales/p130545146.htm
4 глава
Четырнадцать лет.
Антанетт закончила рисунок и отложила карандаш. С желтоватого листа бумаги на неё смотрел молодой мужчина с красивыми глазами, тонким, аристократическим носом и четко очерченными губами. Длинные темные волосы рассыпались по плечам.
- Красивый! – заглянула через её плечо Лукреция. – Кто это?
- Андреан, - пожала плечами девушка, улыбнувшись, и закрывая альбом. Потянулась, встав с высокого удобного стула, взяла с мольберта эскизник.
- Ты его в городе видела? – Лукреция оперлась руками о спинку стула, и не сводила взгляда с уже закрытого альбома.
- Нет, во сне. – пожала плечами Антанетт, выходя из класса.
В спальне было очень тихо. За окном кружил мелкий снежок – эта весна выдалась очень поздней. Меллисандра сидела с ногами на своей постели и внимательно читала «Писания Святых». Увидев вошедшую подругу Принцесса улыбнулась:
- Как прошел урок?
- Я нарисовала Андреана.
- Покажи!
Антанетт протянула рисунок и села рядом с подругой. Что на неё сегодня нашло, она сама не понимала. Ведь не было сначала никакого желания рисовать портрет этого молодого мужчины. Да и мысли о том, что его вообще можно нарисовать – не было. А тут вдруг карандаш сам скользнул по бумаге, и дальше девушка уже не задумывалась о том, что делает.
- Похож? – Меллисандра изучала лицо потомственного лорда Беркета и чему-то задумчиво улыбалась.
- Похож, - пожала плечами Антанетт и глянула в окно.
Запрет Меллисандре покидать монастырь истончился, почти ушел в небытие и поэтому уже через три дня девушки собирались отправиться в город, раздавать хлеб нищим. Антанетт за это время видела сына судьи уже целых шесть раз, но ничего не говорила Принцессе: знала, что та будет в ярости. И теперь вот у самой Меллисандры есть шанс увидеть Мориса. Но, быть может Принцесса уже и думать забыла о молодом Дэррише? Она за время «заточения» ни разу не упомянула его…
Но на самом деле Антанетт не тешила себя ложными надеждами. Она знала Меллисандру. И если уж кто умел выжидать своего часа, так это Принцесса.
- Кстати, - Меллисандра вернула рисунок его хозяйке, - Мне нравится Андреан. Ты давно не говорила, как они там…
- Мне ничего не снилось в последнее время. - соврала Антанетт. Слова сорвались с языка раньше, чем она успела сообразить, что сказала. И, главное, зачем? Девушка закусила нижнюю губу и нахмурилась. Принцесса сочла это проявление чувств досадой от того, что снов нет, и поднялась с постели. Подошла, положила ладонь на плечо:
- Может, сны еще вернутся… Они ведь и раньше, бывало, пропадали.
- Может и вернутся, - согласилась Антанетт. Она сама до сих пор не понимала, почему сказала, что снов больше нет. Возможно, чтобы сохранить для себя частичку «тайны». Или потому, что вспомнила о Морисе и о том, что Меллисандра положила на него глаз?
Отойдя от подруги, Антанетт села за стол и положила голову на сложенные руки. Принцесса, глянув на неё, пожала плечами и вернулась к чтению.
«Странно, почему я сказала, что больше ничего не вижу?» - мысли Антанетт постоянно возвращались к тому, что она соврала. И если когда она сказала матери-настоятельнице о том, что сны прекратились ею двигало нечто, исходящее изнутри, требующее сохранения тайны, то здесь было иначе. Жгучая обида вырвалась вперед и управляла словами. Сказать ли теперь, что обманула? Или завтра просто рассказать о том, что видела сегодня ночью? Может быть просто подождать следующего сна и тогда – рассказать? Или… Антанетт резко выпрямилась – вообще ничего не рассказывать. Оставить с этого дня сны только для себя? Оставить себе островитян с их проблемами, вопросами… Оставить себе Кэтрин и Андреана. Оставить себе этих странных белых собак и светловолосых детей… Все это просто оставить только себе.
Девушка улыбнулась и оглянулась на Меллисандру. Та перехватила её взгляд и удивленно вздернула точеные брови. Антанетт покачала головой – мол, все в порядке – и снова положила голову на руки. Посмотрела на стопку бумаги, на которой писала историю династии Симарон, коснулась её пальцами. На душе было удивительно хорошо и приятно – словно она узнала, что не сирота.
Кэтрин сощурилась на яркое полуденное солнце и поправила волосы, спадающие на глаза. Где-то там вдалеке сидел на песке Андреан, и рядом с ним крутилась большая белая собака – Айтье – вожак собачьей стаи на острове. Они ожидали возвращения капитана Дэриана с корабля. Месяц назад было окончательно решено, что в море выходить он если и будет, то только в случае непредвиденной ситуации. В этом варианте на корабль можно будет поставить весла, а порванные паруса с мачтами все равно не помогут – и их сняли, чтобы использовать веревки и карабины на острове.
Молодая женщина отложила в сторону шитье и поднялась с широкой лавочки. Подошла к мужу – он поспешно встал и погладил её округлый живот.
- Как ты себя чувствуешь?
- Не очень, - поморщилась Кэтрин и положила голову на плечо любимому мужчине.
Поженились они год назад, чуть позже шестнадцатого дня рождения и, спустя три месяца она понесла ребенка. Беременность протекала относительно легко, но в последние дни Кэтрин было страшно и тяжело – она понимала, что вот-вот разрешится от бремени и боялась этого.
Еще ни одна женщина на острове не умерла родами за прошедшие пять лет, но это нисколько не успокаивало женщину.
- Может тебе лучше прилечь? – Андреан легко поднял жену на руки и пошел в сторону их дома. И тут же почувствовал, как по рукам потекла горячая жидкость. Он замер на одно мгновение, посмотрел на побледневшее лицо Кэтрин и ускорил шаг.
- Что это, Ан? Что? Я рожаю?
- Да, моя хорошая, наш ребенок сейчас родится. Не бойся, я буду рядом.
И в этот момент тело Кэтрин пронзила боль. Она закричала, вцепляясь пальцами в плечо Андреана…
Антанетт резко подскочила, уронив стул, и широко раскрытыми глазами обвела комнату. Она заснула – тут, лежа на столе лицом. И пока она спала Меллисандра, успела куда-то уйти. И хорошо, что ушла.
Сердце колотилось как бешенное. Девушка приложила к нему ладонь, пытаясь успокоить. Глубоко вздохнула, поежилась – боль Кэтрин стала и её болью. Снова боясь уснуть и почувствовать то же самое, Антанетт вышла из комнаты, прошла по коридору и спустилась в обеденный зал. Здесь было пусто – время для ужина еще не пришло. Бездумно пройдя вдоль столов, девушка свернула на лестницу, ведущую в одну из сторожевых башен монастыря. Поднявшись на самый верх, остановилась у парапета и посмотрела на небо. Неужели роды – это и вправду так больно? И так страшно?
Антанетт оглядела сад у стен монастыря, а затем подошла к другой стороне башни. И тут же увидела нечто странное: кошка – обычная серая кошка – пересекла песчаную дорожку и нырнула куда-то в кусты. А затем показалась уже с той стороны высокого забора, забравшись на ветку невысокого дерева.
Девушка кинулась вниз, стараясь не забыть то место, где пробежало животное, и уже спустя несколько минут находилась у дорожки. Огляделась, чтобы убедиться, что её никто не видит, и посмотрела прямо перед собой. И поняла, почему раньше никогда не подозревала, что там есть ход – на этом месте росли густые заросли кустов. Непролазные. А прямо за ними лежали три валуна. Еще раз осмотревшись, Антанетт подошла к кустам, стала на колени и заглянула вниз. Можно было бы попытаться здесь пролезть. Она встала, постаралась сначала найти способ добраться до камней как-то иначе, но кусты по бокам валунов упирались в стену.
Решившись, Антанетт снова опустилась на колени и стала лезть вперед. Пришлось почти лечь на живот – платье запачкается! – но спустя несколько минут, девушка оказалась по ту сторону зарослей. Около тех самых камней. Лаза под ними, как она думала, не обнаружилось.
Покачав головой, Антанетт обошла валуны справа. Затем слева и тут же радостно улыбнулась – с этой стороны камни неплотно прилегали к стене. И там явно виднелся пролом в стене – не только кошка проскользнет, но и кто-то побольше. Кусты надежно скрывали девушку, и она решилась попробовать вылезти. Оцарапывая пальцы о камни, она протиснулась в довольно узкий лаз, и выскользнула за ограду. Тут же наткнулась на кусты – почти такие же непролазные, как и внутри монастыря. Постояла несколько минут, пытаясь осознать, что она сейчас может просто уйти отсюда. Потом чихнула от попавшей в нос пыли и поняла, что ей незачем уходить. Но вот лаз точно пригодится.
Вернувшись тем же способом, и выбравшись на песочную дорожку, Антанетт оглядела себя и поморщилась – она испачкалась и, вдобавок, в волосах застряли сухие веточки. Стараясь не попасться никому на глаза, девушка поспешно вернулась в свою комнату и переоделась в другое, такое же платье, а это, так же тайком, отнесла в прачечную и положила в свою корзину. Когда она будет их стирать, никто уже не заметит грязи на подоле и рукавах…
После ужина Антанетт и Меллисандра, по обыкновению устроившись на кровати Принцессы, обсуждали прошедший день. И второй раз за последние десять часов, Антанетт соврала. Точнее тут уж просто промолчала – ни слова не сказав о найденном лазе через стену. Заметив это она нахмурилась, и сославшись на усталость отправилась на свою постель.
И уснула почти сразу, проваливаясь на остров, в жизнь Кэтрин.
- Дайте, дайте его мне! – Кэтрин сквозь слезы посмотрела на Элен Беркет, держащую на руках её ребенка. То, что это – мальчик, ей сообщили минутой ранее. Пуповину уже обрезали и перевязали, даже успели обернуть малыша в тонкую материю. После первого крика, младенец тихо лежал на руках своей бабушки, лишь его серые глаза вглядывались в окружающих. Послушавшись желания матери, Элен протянула внука Кэтрин и молодая женщина тут же прижала его к груди.
Ребенок смотрел теперь только на мать, и она с восторгом разглядывала его большие глаза, светлые густые ресницы и молочно-белые волосы.
- Он похож на тебя, - Кэтрин посмотрела на Андреана. Муж присел рядом на кровать и коснулся своего сына ладонью. Погладил пухлую миниатюрную ножку и поцеловал жену:
- Как ты хочешь его назвать?
- В честь его деда, моего отца, - улыбнулась молодая женщина, - Азраэль… Тебе нравится?
- Очень.
- Тебе нужно отдохнуть, малышка, - Элен поправила подушку под спиной невестки и ласково погладила её по волосам, - А на ребенка попозже насмотришься. Андреан, возьми сына и оставь нас.
- Но… - Кэтрин позволила мужу забрать ребенка, но непонимающе посмотрела на Элен. Та вздохнула:
- Еще не все закончилось, тебе нужно немного поработать…
Спустя несколько дней, Кэтрин уже полностью оправилась от родов и проводила с Азраэлем все свое время. Сын был, как и прочие дети, тихим, спокойным и не доставлял особых хлопот. Андреан сидел с ними, когда не охотился в джунглях, и Кэтрин ощущала себя самой счастливой женщиной в мире. Ведь рядом любимый мужчина, на руках любимый ребенок – её и Андреана – чего еще можно желать?
Но занозой засевшее в глубине сердца дурное предчувствие не давало покоя. И не смотря на то, что женщина действительно была счастлива, иногда она смотрела на сына, мирно спящего в колыбели, и видела в нем не родного ребенка, а посланника хромого. В такие мгновения, Кэтрин старалась отойти подальше от сына, чтобы ненароком не сорваться и не причинить ему вреда. Когда она поделилась своими мыслями с Элен, та просто улыбнулась и сказала, что такие мысли иногда посещают молодых матерей и вскоре они обязательно пройдут. Кэтрин успокаивалась на некоторое время, брала сына на руки, играла с ним, кормила, купала в солоноватой морской воде – чтобы он сразу привыкал ко всему – но потом, внезапно на неё находил страх.
В один из дней, Кэтрин ушла из дома – ноги сами привели её к зданию, который на острове называли «детской». Там суетились несколько женщин, кормя остальных детей. Самому младшей – Бланш - там исполнился год две недели назад и она совсем недавно начала жить с ними – до того она все свое время проводила с родителями. Смотря на играющих ребятишек – одинаково сероглазых и светловолосых – Кэтрин постепенно начала улыбаться. Дети были удивительно подвижные и веселые. Они не дрались между собой – никогда. Иногда случались перепалки – из-за игрушек и каких-то только им понятных вопросов – но решались они быстро. И что удивительно – молча. Им достаточно было переглянуться и сразу становилось ясно, кто уступит.
Машинально молодая женщина пересчитала детей и запнулась. Её сын был тринадцатым ребенком, рожденным на острове. Ведь после малышки Бланш никто, кроме неё не рожал. Пришло известие, что Элизабет снова беременна, но она только в самом начале срока…
Число тринадцать испугало Кэтрин. В Священных Песнях говорилось, что Хромой был когда-то тринадцатым Святым, пока не отвернулся от Учения и не пал так низко, как никто раньше не падал. И это падение когда-то дало силы Хромому – он отрекся от своего имени, нарек себя Богом, и разразилась страшная битва. Хромого в итоге Святые сумели победить, загнать под землю, и запечатать там. Но учение Хромого с тех пор ходило по миру и вовлекало в себя новых адептов.
Но её Азраэль – не один из Святых. И нет в нем ничего от Хромого.
Кэтрин поспешила обратно домой – нельзя было надолго оставлять Азраэля одного – он ведь совсем крошка.
Когда молодая женщина зашла в дом, она обнаружила, что с охоты вернулся Андреан и Айтье крутится рядом с колыбелью, заглядывая вовнутрь. Ребенок проснулся, и протягивал руки к собаке, а та только ближе наклоняла огромную лобастую морду. Кэтрин улыбнулась, потрепала белую тварь по холке и взяла сына на руки.
Андреан отвлекся от свежевания туши небольшой косули и поцеловал жену.
- Как ты?
- Хорошо, - легко отозвалась Кэтрин, обнажая грудь, чтобы покормить сына, - Как охота прошла?
- Мы быстро загнали почти целое стадо. Часть привели в загон – чтобы было молоко и на развод. Часть вот.. на ужин. И еще сегодня я в пылу погони чуть не выскочил за границу…
- Ан!
- Я не ходил туда, просто случайно оказался очень близко. Туда же не пробраться – ты же знаешь… Не волнуйся, дорогая, я жив и здоров.
- Точно не ходил на ту сторону? – Кэтрин погладила сына по светлым волосам и перевела строгий взгляд на мужа. Тот неопределенно хмыкнул и вернулся к разделке косули.
- Ан! – молодая женщина чуть повысила голос.
- Я только заглянул.
- И что там?
Андреан пожал плечами:
- Все как у нас. Песок, море, деревья.
- А… - Кэтрин хотела было спросить про «два солнца», но сдержалась. Тому мятежнику могло в конце концов, просто показаться. А потом она решилась, - А какое там солнце?
- Как у нас – яркое. – Андреан отложил в сторону нож и вдруг задумался, - Только знаешь, что было там странным?.. Там у камня на песке была нечеткая тень. Она как будто двоилась немного.
- Пообещай мне туда больше не ходить и даже не смотреть! – Кэтрин поднялась на ноги вместе с Азраэлем на руках и подошла к мужу очень близко.
- Обещаю. К тому же та часть острова не нравится Айтье. Он не хочет даже приближаться к ней.
- А если… - наследница рода Сансонет Дар глянула на мужа, - А если ты ему прикажешь туда идти?
- Я… - Андреан оглянулся на лежащего у плетеного кресла пса, - Я не знаю. Но я думаю, по приказу он пойдет.
- Ясно. – Кэтрин широко улыбнулась и перевела тему, - Пойдем купаться? А то ты весь в крови…
День выдался солнечным и очень теплым. Снег искрился и на дорожке и вокруг неё. На крышах он лежал ровным слоем, на улицах взрытый ногами, копытами лошадей и колесами повозок. Почерневший, грязный.
Меллисандра шла по улице с корзинкой на локте. В корзинке уже давно закончился хлеб, и, по хорошему, следовало бы вернуться в монастырь, но Принцесса была намерена снова увидеть Мориса. Девушка остановилась неподалеку от парка, где сын судьи Дэрриша проводил время после полудня. Огляделась, нашла хорошую лавочку, но садиться не стала. Поставила на неё корзину и стала ждать.
Она не часто сюда приходила – только когда становилось совершенно невыносимо быть одной. Видя Мориса так близко, Меллисандра представляла как однажды, после наступления шестнадцатилетия, она приедет в дом судьи Дэрриша и откровенно поговорит с его сыном. Предложит отправиться вместе с ней во дворец. И жениться на ней.
Принцесса замерла, глядя как Морис на своем жеребце въезжает в парк, и почти сразу же кинулась к решетке ограды – заходить на территорию она не рисковала. Предыдущего наказания хватило более чем. Прижавшись щеками к рукам, Меллисандра смотрела на молодого Дэрриша, будучи не в силах отвести взгляд. Она любовалась молодым мужчиной, смотрела, как он кивает проезжающим мимо дамам, как здоровается с друзьями и улыбается знакомым. Запоминая каждую черточку его лица, Меллисандра представляла, как сладко будет ночью представлять, что Морис её целует, завтракает с ней, гуляет и танцует на балу… А потом… В принципе, что потом бывает, Меллисандра представляла – в книгах об этом писали как о воссоединении мужчины и женщины. Правда, она не очень понимала процесс, но то, что иначе это называется занятием любовью – знала.
Замечтавшись, Меллисандра пропустила момент когда следовало прекратить подглядывать, и поэтому остановившийся прямо напротив Морис застал её врасплох.
- Простите, а что вы делаете?
Принцесса обмерла. А потом поняла, что это её шанс. Улыбнулась:
- Смотрю на парк.
- А почему не заходите? – Морис спешился и подошел ближе к ограде, ведя своего коня под узцы. Меллисандра сглотнула, смотря на своего избранника впервые с такого близкого расстояния. Он оказался чуть выше, чем она думала, и это заставило девушку сладостно поежиться.
- Мне нельзя, - Принцесса опустила взгляд, и молодой Дэрриш только тогда рассмотрел её платье.
- Вы из монастыря, - понял он, - И как там, в монастыре?
- Хорошо, - Меллисандра рассмеялась, - А вы прекрасный всадник… - девушка сделала паузу и Морис, спохватившись, представился. Принцесса назвала в ответ свое имя.
- Знаете, а я даже не представляю, каково это – жить в приюте.
- А я не знаю, каково это жить не в приюте, - пожала плечами Меллисандра и почти сразу же обернулась, надеясь, что её никто из знакомых не увидит.
- Извините, - неподдельно смутился Морис и отвел от себя морду жеребца, которому наскучило просто стоять и он легко куснул хозяина за рукав.
- Ничего, я ведь скоро обрету семью… И тогда, надеюсь, что мы встретимся уже по ту сторону, - Принцесса ослепительно улыбнулась, - А пока мне нужно уходить. Иначе меня накажут.
- До встречи, леди, - в ответ поклонился Морис и легко вскочил в седло, - Попробую вас еще как-нибудь увидеть.
Меллисандра проследила за тем, как сын судьи уезжает в сторону утоптанной дорожки и тут же сама сорвалась с места. Ей надо было быть в монастыре еще десять минут назад! Но опоздание и возможное наказание того стоит! Морис обязательно её запомнит!
3 глава здесь: www.diary.ru/~nav-tales/p130545146.htm
4 глава
Глава 4
Четырнадцать лет.
Антанетт закончила рисунок и отложила карандаш. С желтоватого листа бумаги на неё смотрел молодой мужчина с красивыми глазами, тонким, аристократическим носом и четко очерченными губами. Длинные темные волосы рассыпались по плечам.
- Красивый! – заглянула через её плечо Лукреция. – Кто это?
- Андреан, - пожала плечами девушка, улыбнувшись, и закрывая альбом. Потянулась, встав с высокого удобного стула, взяла с мольберта эскизник.
- Ты его в городе видела? – Лукреция оперлась руками о спинку стула, и не сводила взгляда с уже закрытого альбома.
- Нет, во сне. – пожала плечами Антанетт, выходя из класса.
В спальне было очень тихо. За окном кружил мелкий снежок – эта весна выдалась очень поздней. Меллисандра сидела с ногами на своей постели и внимательно читала «Писания Святых». Увидев вошедшую подругу Принцесса улыбнулась:
- Как прошел урок?
- Я нарисовала Андреана.
- Покажи!
Антанетт протянула рисунок и села рядом с подругой. Что на неё сегодня нашло, она сама не понимала. Ведь не было сначала никакого желания рисовать портрет этого молодого мужчины. Да и мысли о том, что его вообще можно нарисовать – не было. А тут вдруг карандаш сам скользнул по бумаге, и дальше девушка уже не задумывалась о том, что делает.
- Похож? – Меллисандра изучала лицо потомственного лорда Беркета и чему-то задумчиво улыбалась.
- Похож, - пожала плечами Антанетт и глянула в окно.
Запрет Меллисандре покидать монастырь истончился, почти ушел в небытие и поэтому уже через три дня девушки собирались отправиться в город, раздавать хлеб нищим. Антанетт за это время видела сына судьи уже целых шесть раз, но ничего не говорила Принцессе: знала, что та будет в ярости. И теперь вот у самой Меллисандры есть шанс увидеть Мориса. Но, быть может Принцесса уже и думать забыла о молодом Дэррише? Она за время «заточения» ни разу не упомянула его…
Но на самом деле Антанетт не тешила себя ложными надеждами. Она знала Меллисандру. И если уж кто умел выжидать своего часа, так это Принцесса.
- Кстати, - Меллисандра вернула рисунок его хозяйке, - Мне нравится Андреан. Ты давно не говорила, как они там…
- Мне ничего не снилось в последнее время. - соврала Антанетт. Слова сорвались с языка раньше, чем она успела сообразить, что сказала. И, главное, зачем? Девушка закусила нижнюю губу и нахмурилась. Принцесса сочла это проявление чувств досадой от того, что снов нет, и поднялась с постели. Подошла, положила ладонь на плечо:
- Может, сны еще вернутся… Они ведь и раньше, бывало, пропадали.
- Может и вернутся, - согласилась Антанетт. Она сама до сих пор не понимала, почему сказала, что снов больше нет. Возможно, чтобы сохранить для себя частичку «тайны». Или потому, что вспомнила о Морисе и о том, что Меллисандра положила на него глаз?
Отойдя от подруги, Антанетт села за стол и положила голову на сложенные руки. Принцесса, глянув на неё, пожала плечами и вернулась к чтению.
«Странно, почему я сказала, что больше ничего не вижу?» - мысли Антанетт постоянно возвращались к тому, что она соврала. И если когда она сказала матери-настоятельнице о том, что сны прекратились ею двигало нечто, исходящее изнутри, требующее сохранения тайны, то здесь было иначе. Жгучая обида вырвалась вперед и управляла словами. Сказать ли теперь, что обманула? Или завтра просто рассказать о том, что видела сегодня ночью? Может быть просто подождать следующего сна и тогда – рассказать? Или… Антанетт резко выпрямилась – вообще ничего не рассказывать. Оставить с этого дня сны только для себя? Оставить себе островитян с их проблемами, вопросами… Оставить себе Кэтрин и Андреана. Оставить себе этих странных белых собак и светловолосых детей… Все это просто оставить только себе.
Девушка улыбнулась и оглянулась на Меллисандру. Та перехватила её взгляд и удивленно вздернула точеные брови. Антанетт покачала головой – мол, все в порядке – и снова положила голову на руки. Посмотрела на стопку бумаги, на которой писала историю династии Симарон, коснулась её пальцами. На душе было удивительно хорошо и приятно – словно она узнала, что не сирота.
Кэтрин сощурилась на яркое полуденное солнце и поправила волосы, спадающие на глаза. Где-то там вдалеке сидел на песке Андреан, и рядом с ним крутилась большая белая собака – Айтье – вожак собачьей стаи на острове. Они ожидали возвращения капитана Дэриана с корабля. Месяц назад было окончательно решено, что в море выходить он если и будет, то только в случае непредвиденной ситуации. В этом варианте на корабль можно будет поставить весла, а порванные паруса с мачтами все равно не помогут – и их сняли, чтобы использовать веревки и карабины на острове.
Молодая женщина отложила в сторону шитье и поднялась с широкой лавочки. Подошла к мужу – он поспешно встал и погладил её округлый живот.
- Как ты себя чувствуешь?
- Не очень, - поморщилась Кэтрин и положила голову на плечо любимому мужчине.
Поженились они год назад, чуть позже шестнадцатого дня рождения и, спустя три месяца она понесла ребенка. Беременность протекала относительно легко, но в последние дни Кэтрин было страшно и тяжело – она понимала, что вот-вот разрешится от бремени и боялась этого.
Еще ни одна женщина на острове не умерла родами за прошедшие пять лет, но это нисколько не успокаивало женщину.
- Может тебе лучше прилечь? – Андреан легко поднял жену на руки и пошел в сторону их дома. И тут же почувствовал, как по рукам потекла горячая жидкость. Он замер на одно мгновение, посмотрел на побледневшее лицо Кэтрин и ускорил шаг.
- Что это, Ан? Что? Я рожаю?
- Да, моя хорошая, наш ребенок сейчас родится. Не бойся, я буду рядом.
И в этот момент тело Кэтрин пронзила боль. Она закричала, вцепляясь пальцами в плечо Андреана…
Антанетт резко подскочила, уронив стул, и широко раскрытыми глазами обвела комнату. Она заснула – тут, лежа на столе лицом. И пока она спала Меллисандра, успела куда-то уйти. И хорошо, что ушла.
Сердце колотилось как бешенное. Девушка приложила к нему ладонь, пытаясь успокоить. Глубоко вздохнула, поежилась – боль Кэтрин стала и её болью. Снова боясь уснуть и почувствовать то же самое, Антанетт вышла из комнаты, прошла по коридору и спустилась в обеденный зал. Здесь было пусто – время для ужина еще не пришло. Бездумно пройдя вдоль столов, девушка свернула на лестницу, ведущую в одну из сторожевых башен монастыря. Поднявшись на самый верх, остановилась у парапета и посмотрела на небо. Неужели роды – это и вправду так больно? И так страшно?
Антанетт оглядела сад у стен монастыря, а затем подошла к другой стороне башни. И тут же увидела нечто странное: кошка – обычная серая кошка – пересекла песчаную дорожку и нырнула куда-то в кусты. А затем показалась уже с той стороны высокого забора, забравшись на ветку невысокого дерева.
Девушка кинулась вниз, стараясь не забыть то место, где пробежало животное, и уже спустя несколько минут находилась у дорожки. Огляделась, чтобы убедиться, что её никто не видит, и посмотрела прямо перед собой. И поняла, почему раньше никогда не подозревала, что там есть ход – на этом месте росли густые заросли кустов. Непролазные. А прямо за ними лежали три валуна. Еще раз осмотревшись, Антанетт подошла к кустам, стала на колени и заглянула вниз. Можно было бы попытаться здесь пролезть. Она встала, постаралась сначала найти способ добраться до камней как-то иначе, но кусты по бокам валунов упирались в стену.
Решившись, Антанетт снова опустилась на колени и стала лезть вперед. Пришлось почти лечь на живот – платье запачкается! – но спустя несколько минут, девушка оказалась по ту сторону зарослей. Около тех самых камней. Лаза под ними, как она думала, не обнаружилось.
Покачав головой, Антанетт обошла валуны справа. Затем слева и тут же радостно улыбнулась – с этой стороны камни неплотно прилегали к стене. И там явно виднелся пролом в стене – не только кошка проскользнет, но и кто-то побольше. Кусты надежно скрывали девушку, и она решилась попробовать вылезти. Оцарапывая пальцы о камни, она протиснулась в довольно узкий лаз, и выскользнула за ограду. Тут же наткнулась на кусты – почти такие же непролазные, как и внутри монастыря. Постояла несколько минут, пытаясь осознать, что она сейчас может просто уйти отсюда. Потом чихнула от попавшей в нос пыли и поняла, что ей незачем уходить. Но вот лаз точно пригодится.
Вернувшись тем же способом, и выбравшись на песочную дорожку, Антанетт оглядела себя и поморщилась – она испачкалась и, вдобавок, в волосах застряли сухие веточки. Стараясь не попасться никому на глаза, девушка поспешно вернулась в свою комнату и переоделась в другое, такое же платье, а это, так же тайком, отнесла в прачечную и положила в свою корзину. Когда она будет их стирать, никто уже не заметит грязи на подоле и рукавах…
После ужина Антанетт и Меллисандра, по обыкновению устроившись на кровати Принцессы, обсуждали прошедший день. И второй раз за последние десять часов, Антанетт соврала. Точнее тут уж просто промолчала – ни слова не сказав о найденном лазе через стену. Заметив это она нахмурилась, и сославшись на усталость отправилась на свою постель.
И уснула почти сразу, проваливаясь на остров, в жизнь Кэтрин.
- Дайте, дайте его мне! – Кэтрин сквозь слезы посмотрела на Элен Беркет, держащую на руках её ребенка. То, что это – мальчик, ей сообщили минутой ранее. Пуповину уже обрезали и перевязали, даже успели обернуть малыша в тонкую материю. После первого крика, младенец тихо лежал на руках своей бабушки, лишь его серые глаза вглядывались в окружающих. Послушавшись желания матери, Элен протянула внука Кэтрин и молодая женщина тут же прижала его к груди.
Ребенок смотрел теперь только на мать, и она с восторгом разглядывала его большие глаза, светлые густые ресницы и молочно-белые волосы.
- Он похож на тебя, - Кэтрин посмотрела на Андреана. Муж присел рядом на кровать и коснулся своего сына ладонью. Погладил пухлую миниатюрную ножку и поцеловал жену:
- Как ты хочешь его назвать?
- В честь его деда, моего отца, - улыбнулась молодая женщина, - Азраэль… Тебе нравится?
- Очень.
- Тебе нужно отдохнуть, малышка, - Элен поправила подушку под спиной невестки и ласково погладила её по волосам, - А на ребенка попозже насмотришься. Андреан, возьми сына и оставь нас.
- Но… - Кэтрин позволила мужу забрать ребенка, но непонимающе посмотрела на Элен. Та вздохнула:
- Еще не все закончилось, тебе нужно немного поработать…
Спустя несколько дней, Кэтрин уже полностью оправилась от родов и проводила с Азраэлем все свое время. Сын был, как и прочие дети, тихим, спокойным и не доставлял особых хлопот. Андреан сидел с ними, когда не охотился в джунглях, и Кэтрин ощущала себя самой счастливой женщиной в мире. Ведь рядом любимый мужчина, на руках любимый ребенок – её и Андреана – чего еще можно желать?
Но занозой засевшее в глубине сердца дурное предчувствие не давало покоя. И не смотря на то, что женщина действительно была счастлива, иногда она смотрела на сына, мирно спящего в колыбели, и видела в нем не родного ребенка, а посланника хромого. В такие мгновения, Кэтрин старалась отойти подальше от сына, чтобы ненароком не сорваться и не причинить ему вреда. Когда она поделилась своими мыслями с Элен, та просто улыбнулась и сказала, что такие мысли иногда посещают молодых матерей и вскоре они обязательно пройдут. Кэтрин успокаивалась на некоторое время, брала сына на руки, играла с ним, кормила, купала в солоноватой морской воде – чтобы он сразу привыкал ко всему – но потом, внезапно на неё находил страх.
В один из дней, Кэтрин ушла из дома – ноги сами привели её к зданию, который на острове называли «детской». Там суетились несколько женщин, кормя остальных детей. Самому младшей – Бланш - там исполнился год две недели назад и она совсем недавно начала жить с ними – до того она все свое время проводила с родителями. Смотря на играющих ребятишек – одинаково сероглазых и светловолосых – Кэтрин постепенно начала улыбаться. Дети были удивительно подвижные и веселые. Они не дрались между собой – никогда. Иногда случались перепалки – из-за игрушек и каких-то только им понятных вопросов – но решались они быстро. И что удивительно – молча. Им достаточно было переглянуться и сразу становилось ясно, кто уступит.
Машинально молодая женщина пересчитала детей и запнулась. Её сын был тринадцатым ребенком, рожденным на острове. Ведь после малышки Бланш никто, кроме неё не рожал. Пришло известие, что Элизабет снова беременна, но она только в самом начале срока…
Число тринадцать испугало Кэтрин. В Священных Песнях говорилось, что Хромой был когда-то тринадцатым Святым, пока не отвернулся от Учения и не пал так низко, как никто раньше не падал. И это падение когда-то дало силы Хромому – он отрекся от своего имени, нарек себя Богом, и разразилась страшная битва. Хромого в итоге Святые сумели победить, загнать под землю, и запечатать там. Но учение Хромого с тех пор ходило по миру и вовлекало в себя новых адептов.
Но её Азраэль – не один из Святых. И нет в нем ничего от Хромого.
Кэтрин поспешила обратно домой – нельзя было надолго оставлять Азраэля одного – он ведь совсем крошка.
Когда молодая женщина зашла в дом, она обнаружила, что с охоты вернулся Андреан и Айтье крутится рядом с колыбелью, заглядывая вовнутрь. Ребенок проснулся, и протягивал руки к собаке, а та только ближе наклоняла огромную лобастую морду. Кэтрин улыбнулась, потрепала белую тварь по холке и взяла сына на руки.
Андреан отвлекся от свежевания туши небольшой косули и поцеловал жену.
- Как ты?
- Хорошо, - легко отозвалась Кэтрин, обнажая грудь, чтобы покормить сына, - Как охота прошла?
- Мы быстро загнали почти целое стадо. Часть привели в загон – чтобы было молоко и на развод. Часть вот.. на ужин. И еще сегодня я в пылу погони чуть не выскочил за границу…
- Ан!
- Я не ходил туда, просто случайно оказался очень близко. Туда же не пробраться – ты же знаешь… Не волнуйся, дорогая, я жив и здоров.
- Точно не ходил на ту сторону? – Кэтрин погладила сына по светлым волосам и перевела строгий взгляд на мужа. Тот неопределенно хмыкнул и вернулся к разделке косули.
- Ан! – молодая женщина чуть повысила голос.
- Я только заглянул.
- И что там?
Андреан пожал плечами:
- Все как у нас. Песок, море, деревья.
- А… - Кэтрин хотела было спросить про «два солнца», но сдержалась. Тому мятежнику могло в конце концов, просто показаться. А потом она решилась, - А какое там солнце?
- Как у нас – яркое. – Андреан отложил в сторону нож и вдруг задумался, - Только знаешь, что было там странным?.. Там у камня на песке была нечеткая тень. Она как будто двоилась немного.
- Пообещай мне туда больше не ходить и даже не смотреть! – Кэтрин поднялась на ноги вместе с Азраэлем на руках и подошла к мужу очень близко.
- Обещаю. К тому же та часть острова не нравится Айтье. Он не хочет даже приближаться к ней.
- А если… - наследница рода Сансонет Дар глянула на мужа, - А если ты ему прикажешь туда идти?
- Я… - Андреан оглянулся на лежащего у плетеного кресла пса, - Я не знаю. Но я думаю, по приказу он пойдет.
- Ясно. – Кэтрин широко улыбнулась и перевела тему, - Пойдем купаться? А то ты весь в крови…
День выдался солнечным и очень теплым. Снег искрился и на дорожке и вокруг неё. На крышах он лежал ровным слоем, на улицах взрытый ногами, копытами лошадей и колесами повозок. Почерневший, грязный.
Меллисандра шла по улице с корзинкой на локте. В корзинке уже давно закончился хлеб, и, по хорошему, следовало бы вернуться в монастырь, но Принцесса была намерена снова увидеть Мориса. Девушка остановилась неподалеку от парка, где сын судьи Дэрриша проводил время после полудня. Огляделась, нашла хорошую лавочку, но садиться не стала. Поставила на неё корзину и стала ждать.
Она не часто сюда приходила – только когда становилось совершенно невыносимо быть одной. Видя Мориса так близко, Меллисандра представляла как однажды, после наступления шестнадцатилетия, она приедет в дом судьи Дэрриша и откровенно поговорит с его сыном. Предложит отправиться вместе с ней во дворец. И жениться на ней.
Принцесса замерла, глядя как Морис на своем жеребце въезжает в парк, и почти сразу же кинулась к решетке ограды – заходить на территорию она не рисковала. Предыдущего наказания хватило более чем. Прижавшись щеками к рукам, Меллисандра смотрела на молодого Дэрриша, будучи не в силах отвести взгляд. Она любовалась молодым мужчиной, смотрела, как он кивает проезжающим мимо дамам, как здоровается с друзьями и улыбается знакомым. Запоминая каждую черточку его лица, Меллисандра представляла, как сладко будет ночью представлять, что Морис её целует, завтракает с ней, гуляет и танцует на балу… А потом… В принципе, что потом бывает, Меллисандра представляла – в книгах об этом писали как о воссоединении мужчины и женщины. Правда, она не очень понимала процесс, но то, что иначе это называется занятием любовью – знала.
Замечтавшись, Меллисандра пропустила момент когда следовало прекратить подглядывать, и поэтому остановившийся прямо напротив Морис застал её врасплох.
- Простите, а что вы делаете?
Принцесса обмерла. А потом поняла, что это её шанс. Улыбнулась:
- Смотрю на парк.
- А почему не заходите? – Морис спешился и подошел ближе к ограде, ведя своего коня под узцы. Меллисандра сглотнула, смотря на своего избранника впервые с такого близкого расстояния. Он оказался чуть выше, чем она думала, и это заставило девушку сладостно поежиться.
- Мне нельзя, - Принцесса опустила взгляд, и молодой Дэрриш только тогда рассмотрел её платье.
- Вы из монастыря, - понял он, - И как там, в монастыре?
- Хорошо, - Меллисандра рассмеялась, - А вы прекрасный всадник… - девушка сделала паузу и Морис, спохватившись, представился. Принцесса назвала в ответ свое имя.
- Знаете, а я даже не представляю, каково это – жить в приюте.
- А я не знаю, каково это жить не в приюте, - пожала плечами Меллисандра и почти сразу же обернулась, надеясь, что её никто из знакомых не увидит.
- Извините, - неподдельно смутился Морис и отвел от себя морду жеребца, которому наскучило просто стоять и он легко куснул хозяина за рукав.
- Ничего, я ведь скоро обрету семью… И тогда, надеюсь, что мы встретимся уже по ту сторону, - Принцесса ослепительно улыбнулась, - А пока мне нужно уходить. Иначе меня накажут.
- До встречи, леди, - в ответ поклонился Морис и легко вскочил в седло, - Попробую вас еще как-нибудь увидеть.
Меллисандра проследила за тем, как сын судьи уезжает в сторону утоптанной дорожки и тут же сама сорвалась с места. Ей надо было быть в монастыре еще десять минут назад! Но опоздание и возможное наказание того стоит! Морис обязательно её запомнит!
-
-
07.01.2011 в 23:54-
-
08.01.2011 в 00:00Я тоже так считаю)
-
-
09.01.2011 в 16:11-
-
09.01.2011 в 16:37Ну, я даже не по кусочкам, а по главам выкладываю)
И как раз для того, чтобы иметь возможность как-то оперативно реагировать на критику.
Кстати, у вас есть какие-нибудь вопросы - о чем хочется читать подробнее?
-
-
09.01.2011 в 17:04Ну я себе пока смутно представляю во что это все в дальнейшем может воплотиться, так как на мой взгляд само действо только-только собирается начаться и мне сейчас в вашем романе все интересно)))))
-
-
09.01.2011 в 17:41Ясно...)
-
-
12.01.2011 в 19:51-
-
12.01.2011 в 20:59-
-
15.01.2011 в 22:05Если допинаю себя, то скоро будет и 5 глава))
И спасибо - я очень рад, что мир действительно живой.))
Лейла Малкавиан
Ну, потому что я воды лить не люблю... может, зря?))
-
-
15.01.2011 в 22:12вода обычно пресна и скучна)
редко бывает родниковой и животворящей в текстах) о как понесло О.о
просто дочитав хочется еще а там уже комменты
-
-
15.01.2011 в 22:20Собственно я поэтому пишу по делу в основном...
Хотя мне порядком мешает то, что я регулярно забегаю вперед и записываю сцены, до которых еще очень далеко...)))
А понесло замечательно
А, это я понимаю. *оглядывает файл* Теоретически, я могу сегодня добить пятую главу.
-
-
15.01.2011 в 22:26фантазия она такая)
ну если таки теория станет фактом.... *невинно водит ножкой*
-
-
15.01.2011 в 22:35Ага...))
*хмыкнул* Если перейду через некоторый затык - то, теория станет фактом...
-
-
15.01.2011 в 22:43удачи в преодолении затыков =)
-
-
16.01.2011 в 21:24Преодолел) Но уже сегодня...))
-
-
16.01.2011 в 21:35-
-
16.01.2011 в 21:41Ага))